2017-6-8 10:51 |
Обострение военной обстановки на севере Исламской Республики Афганистан (ИРА) и возникшая напряженность в приграничных районах в мае текущего года затмили собой цепь немаловажных событий, происходящих уже на восточных афганских границах, а также в сложных взаимоотношениях Афганистана с одним из самых близких его партнеров и соседей — Пакистаном.
Отношения этих двух стран напоминают собой аттракцион «Американские горки»: эмоциональные, динамичные, с быстрым и радостным взлетом вверх и с ужасающим, близким к катастрофе, полетом вниз. Совсем недавно казалось, что многие из противоречий начинают находить свое политическое разрешение, или, по крайней мере, в определенных спорных вопросах наметился сдвиг.
Камни преткновения
В основе политических противоречий двух стран лежат два главных вопроса: так называемая «линия Дюранда», установившая в 1893 году границу между Афганистаном и владениями Британской Индии (а затем и современным Пакистаном), и, конечно же, вопрос поддержки Пакистаном движения «Талибан». Практически любое политическое обострение в отношениях обоих государств так или иначе затрагивает эти две фундаментальные проблемы. И если проблема «линии Дюранда» остается открытым вопросом до сих пор, и споры по ней не только не угасают, но и периодически вспыхивают с новой силой, то в отношении талибов Афганистан и Пакистан пришли к общему соглашению, понимая важность борьбы с терроризмом и экстремизмом.
Одним из «прорывов» в данном направлении явилось беспрецедентное подписание в мае 2015 года между Управлением национальной безопасности (УНБ) ИРА и Директоратом межведомственной разведки (ISI) Пакистана Меморандума о взаимопонимании. В данном документе были зафиксированы готовность обеих спецслужб приложить совместные усилия в борьбе с терроризмом, а также ряд вопросов, касающихся заключенных по обвинению в терроризме, находящихся в обеих странах, и, что немаловажно, пакистанские спецслужбы были готовы обучать своих афганских коллег и помочь в оснащении.
Сразу после подписания, данное соглашение вызвало бурю негативных эмоций среди политической элиты Афганистана. Особую критику вызвал пункт о подготовке сотрудников спецслужб Афганистана их пакистанскими коллегами. А не сократившиеся силы талибов заставили еще большее количество афганских политиков и экспертов скептически отнестись к дружеским намерениям Пакистана по отношению к своему северо-западному соседу.
Однако на определенном этапе оптимизм стал пересиливать пессимистические настроения. В начале апреля 2017 года посол Афганистана в Пакистане Омар Захилвал очень положительно оценил перспективу отношений между двумя странам. В своем интервью одному из пакистанских телеканалов, как сообщает издание «Афганистан сегодня», он даже отметил, что 2017 год станет «периодом окончания охлаждения между Кабулом и Исламабадом, и две соседние страны должны сделать соответствующие шаги навстречу друг другу для восстановления теплых и дружеских отношений».
Взаимные обвинения и компромиссы
Первого мая представительная делегация парламента Пакистана из 15 человек во главе со спикером Аязом Садиком прибыла в Кабул. В официальной информации по данному визиту говорилось о том, что пакистанские парламентарии встретились с высокопоставленным руководством Афганистана, включая президента ИРА Ашрафа Гани, спикера нижней палаты парламента Абдурауфа Ибрахими, председателя верхней палаты Фазль Хади Муслимьяра и других. Обсуждались вопросы двусторонних отношений. Представители обеих стран говорили о приверженности установлению мира и стабильности, а также укреплению двусторонних отношений, необходимости совместной борьбы с терроризмом и так далее.
Но было и то, что осталось за кадром. Ашик Хуссейн Тури, руководитель «Радио пушту», в заявлении изданию «Ansar» сообщил, что афганская сторона раскритиковала действия Исламабада и заявила пакистанским парламентариям, что их сторона так и не выполнила своих обещаний привлечь талибов за стол переговоров и прекратить их поддержку. В ответ на это Аяз Садик объявил о том, что вскоре после их визита Афганистан посетит глава пакистанской ISI Навид Мухтар, обсудит проблемные вопросы и постарается позитивно повлиять на двусторонние отношения. В дополнение речь шла о том, что сторонам неплохо бы обсудить вопросы уточнения списков арестованных террористов в обеих странах, готовых к обмену.
Буквально через пару дней после визита парламентской делегации Пакистана в Афганистан с официальным визитом прибыл упомянутый начальник ISI Навид Мухтар. Об официальных целях визита было сообщено кратко: встреча с руководством Афганистана и спецслужб страны, а также обсуждение вопросов безопасности и борьбы с терроризмом. Больше официальные власти комментариев не давали. На страницах издания «Итилооти руз» появилось интервью Рахимуллы Набила, бывшего руководителя УНБ Афганистана, который весьма скептически высказался на счет целей прибытия Навида Мухтара. По мнению Набила, все обещания, которые будут даны главой пакистанской ISI, можно считать заранее пустыми. Также он подчеркнул, что ряд предшествующих визиту событий, включая нападение на 209-й армейский корпус «Шахин», используются пакистанской стороной, чтобы оказать своего рода давление на Кабул и сделать его более сговорчивым.
По поводу того, зачем сразу две высокопоставленных пакистанских делегации прибыли в Афганистан в столь короткий срок, мнения экспертов расходятся. Но у ряда афганских политических деятелей существует убежденность того, что визиты преследовали целью демонстрацию США готовности Пакистана к мирному сотрудничеству с афганским соседом, чтобы Вашингтон стал мягче относиться к своему союзнику в Азии — Пакистану. Специалисты полагают, что после давления на Пакистан и обвинений в его адрес в поддержке терроризм, а также возможного сокращения или даже прекращения американской помощи этой стране пакистанские власти пытаются снизить это давление и поменять мнение Вашингтона о себе.
В свою очередь Рахимулла Набил считает, что одной из причин визита Мухтара в Кабул была просьба пакистанской стороны, чтобы их афганские коллеги арестовали некоторых сторонников пакистанских талибов. Но сложность в том, что эти лица находятся на неподконтрольных правительству территориях Афганистана. Также, по мнению Набила, Мухтар потребовал увольнения ряда сотрудников УНБ Афганистана по обвинению во вмешательстве во внутренние дела Пакистана.
Линия Дюранда — линия огня
Хотя, как уже было сказано, афганские власти не давали никаких комментариев по поводу визита генерала Мухтара в Кабул, в целом эти визиты благотворно влияют на взаимоотношения двух стран. И визит Навида Мухтара, скорее всего, внес бы большую лепту в устранение политических барьеров между двумя странами, если бы не многочасовое боестолкновение между пакистанским и афганскими пограничными силами утром 5 мая в районе улусвольства Спинбулдак провинции Кандагар. Результатом стали десятки убитых и раненых с обеих сторон, включая гражданских лиц. Граница между Пакистаном и Афганистаном была закрыта. Причиной боестолкновения стала все та же линия Дюранда. Пакистанские военные под предлогом переписи населения вошли на афганскую территорию, которая примыкает к пакистанской в так называемой нулевой точке линии Дюранда.
Конечно же, обе стороны возложили ответственность за случившееся друг на друга. Пакистанские военные заявили, что афганские пограничники напали на них, а афганская сторона обвинила Пакистан, что те проникли на их территорию и под видом переписи населения вели агитационно-подрывную деятельность среди местных жителей против официального Кабула. Страсти накалились настолько, что, по сообщению газеты «Хашти Субх» со ссылкой на ВВС, президент Ашраф Гани в ходе встречи с Навидом Мухтаром отклонил приглашение нанести официальный визит в Исламабад. В окружении президента ИРА заявили, что пока столкновения на территории Афганистана не спадут, и Кабул не будет уверен в доброй воли Пакистана, Гани не поедет в эту страну.
Масла в огонь подлил генерал Насир Джанджуа, советник по национальной безопасности Пакистана, который в ответ на приграничные боестолкновения заявил, что правительство Афганистана должно знать свои границы. Он также отметил, что у Исламабада нет целей нападения на Кабул, однако пакистанские вооруженные силы имеют множество вариантов для защиты своей страны, которые для Афганистана будут «невыносимы». По его мнению, правительство Афганистана должно знать свое место и не сталкиваться с Пакистаном. В свою очередь афганская сторона в ответ на угрозы Пакистана ответила, что военные Афганистана готовы противостоять любым шагам Пакистана. Конечно же, через некоторое время спорные вопросы решили, и границу в районе Спинбулдака открыли вновь, но осадок остался.
Ставка на Хекматияра
Тем не менее, в отношениях между Афганистаном и Пакистаном в мае случился крупный поворот. Как говорят эксперты, одним из результатов двусторонней политики можно считать возвращение в Афганистан Гульбеддина Хекматияра, лидера партии «Хизб-и-Ислами», на которого возлагают надежды сразу в двух направлениях: он может стать мостом в афгано-пакистанской дипломатии и посредником в попытках официального правительства Афганистана привлечь талибов за стол переговоров.
Пока что Хекматияр оправдывает возложенные на него надежды. Сразу после своего прибытия он сделал ряд заявлений, в которых сказал, что готов быть посредником по установлению мира между правительством и талибами, что иностранные силы не могут обеспечить безопасность в стране и попросил руководство Афганистана обращаться с талибами, как с братьями.
Несомненно, в качестве моста между Афганистаном и Пакистаном Хекматияр с его давними и глубокими политическими связями в обеих странах будет полезен. Но эффективность его как посредника между талибами и правительством ИРА остается под вопросом, поскольку сами талибы отрицают факт переговоров с представителями «Хизб-и-Ислами» и дачи каких-либо обещаний. Однако эти факты показывают все большую готовность официального Кабула искать компромисса и мира с движением «Талибан» за столом переговоров, используя практически любые возможности, в том числе и возвращение на родину бывших опальных политиков.
Фактор Исламабада
По заявлению бывшего посла Афганистана в Исламабаде Ахмада Саиди, стабильность в Афганистане связана с двумя основными факторами — мир с Пакистаном и мир с талибами. По его мнению, оба фактора так или иначе связаны с Пакистаном. Эта страна прибегает к помощи опосредованных групп в регионе, поскольку они, по сравнению с развертыванием регулярных сил, являются более дешевыми и менее затратными. И фактор опоры на Исламабад, и невозможность отрицания Пакистана увеличивает влияние на судьбу региона.
Американские власти признают, что террористические группы, в том числе и «Талибан», используют территорию Пакистана для вербовки сторонников, подготовки боевиков и создания сети финансирования и снабжения. Эти группы открыто во многих городах Пакистана занимаются сбором помощи и связаны с рядом пакистанских политических партий. В то же время посол Афганистана в Пакистане Омар Захилвал заявил, что Пакистан ничего не предпринимает в отношении талибов. Кабул готов к обмену пленных пакистанских талибов на афганских талибов, которые находятся в тюрьмах Пакистана. Захилвал подчеркнул, что роль Пакистана в стабилизации ситуации в Афганистане очень важна.
Тогда почему же, с одной стороны, Пакистан делает шаги на встречу Афганистану, а с другой — никак не влияет на ситуацию с боевиками? Тут необходимо помнить о «разношерстности» экстремистских организаций, находящихся на территории Пакистана. Внешняя однородность движения «Талибан» скрывает за собой большое количество элементов, которые подчас даже имеют конфронтацию друг с другом: афганские талибы, пакистанские талибы, сеть «Хаккани». Таким образом, даже если какие-либо политические или военные круги в Пакистане поддерживают талибов, то противоречия в самом движении «Талибан» дорого обходятся Исламабаду (мы уже писали о том, как финансовые вопросы сорвали начало весеннего наступления талибов).
Джин из бутылки
Пакистан, похоже сам запутался в «играх» с различными подобными организациями и подчас не может их контролировать. Похоже, что он просто не смог удержать пламя огня в рамках очага. Чего стоит нападение 26 апреля группы боевиков на иранских пограничников, в результате которого 9 военнослужащих Ирана погибли. В связи с инцидентом Тегеран вынес предупреждение Исламабаду, чтобы тот сдерживал экстремистов от пересечения границы и нападения на территорию Ирана.
Вот более ранний пример: провозглашение в 2006 году талибами на территории Пакистана так называемого «Исламского государства Вазиристан». Пакистанскому правительству понадобилось несколько широкомасштабных военных операций, чтобы просто приглушить проблему. Еще одно происшествие: 12 мая 2017 года в провинции Белуджистан нападению подвергся кортеж заместителя председателя парламента Пакистана.
31 мая в Кабуле прогремел мощный взрыв, унесший десятки жизней. Афганские власти обвинили в организации данного теракта «сеть Хаккани» — группировку из числа сторонников «Талибан», имеющую связь с Пакистаном. В свою очередь МВД и МИД Пакистана отвергли любую причастность своего государства к данному происшествию.
Как видим, май был насыщенным в двусторонних отношениях между Пакистаном и Афганистаном. Вышеизложенное является лишь маленькими эпизодами из бурной истории соседского проживания двух стран. Если бы не одно «но»: и Пакистан, и Афганистан стоят на пороге вступления в ШОС. Причем, на предстоящем саммите ШОС в Астане в начале июня Пакистан и Индия станут полноправными членами этой организации. Афганистан, имеющий пока статус наблюдателя, тоже направил заявку на полноправное членство в ШОС. И большинство из перечисленных негативных событий произошли как раз в преддверии саммита. Складывается впечатление, что кому-то очень невыгоден взаимный союз обеих стран или хотя бы то, что Пакистан продвигается по линии ШОС — организации, которая может подтолкнуть две соседние страны к сближению и разрешению существующих противоречий.
Алексей Фомин, военный аналитик, специально для «Ферганы»
.
Подробнее читайте на fergananews.com ...
